***
Темный, мрачный лагерь, скрытый густым лесом и холодными камнями расстилался перед порывами ветра. Наступил сезон Опавших Листьев, котам и кошкам стало труднее охотится.
Тёмная шерсть Северных котов была густой, но даже она не могла защитить от неприятных ледяных порывов и колючек замерзших кустарников. Высокая Поднебесная Скала была мрачна, и нависала над лагерем Северных котов гнетущей тенью.
В лагере царило ночное безмолвие, и даже при желании нельзя было услышать ни единого вздоха.
***
В небольшой пещерке, надежно укрытой под тенью Поднебесной Скалы и длинными листьями высокой травы спала окотившаяся Черногривая, что-то сонно мурлыкая и прикрывая четырех котят пушистым хвостом. Рядом лежала совсем молоденькая Песчаноушка, чьи котята родились буквально неделю назад. Закрывая двух малышей пушистой спиной, воительница, а теперь уже мать, улыбалась своим котятам, даже не думая о том, что спит.
Малыши Черногривой были уже чуть окрепшими, молодыми котятами, что к счастью, уже открыли глаза. Маленькие, беззащитные и совсем разные котята защищали друг друга, шутливо играли в войну и готовились стать оруженосцами, счастливо проживая собственное детство.
Маленькие котятки — бойкий и наглый Клякса, осторожный, но неторопливый Изюм, ловкая и скрытная Синюшка и хиленький, воинственный Чижик.
Окрасом большинство пошли в отца — Рыжехвоста — серого кота с темно-рыжим хвостом. Рыжехвост был неплохим воителем, добрым, но строгим отцом и просто другом.
Клякса защищал Чижика, Синюшка — Кляксу, Изюм — Синюшку, а потому они почти не расставались. Глядя на веселые игры малышей, Небеснолап частенько поговаривал: «Хорошие воины племени не повредят, » и всё торопился посвятить малышей в оруженосцы…
…Безмятежно спящие малыши думали о маме, племени, играх, детстве, но никак не считали, что сезон Опавших Листьев гораздо страшнее, нежели они думали…
***
Только где-то за Поднебесной Скалой забрезжил свет, как черный котенок с рыжим пятном на глазу и рыжими пяточками выбежал из детской. Нюхая свежий, морозный воздух он окончательно проснулся.
— Синюшка, Синюшка… — позвал котёнок, засовывая розовый носик в детскую, — идем смотреть на рассвет, Синюшка!
На тихий, но требовательный голос брата кошечка с неохотой встала, быстро подбежав к Изюму.
— Раз разбудил, то давай посмотрим, — миролюбиво заключила кошечка, вылизывая темно-серую шерстку. Хитрые синие глаза бегло осмотрели лагерь, — все еще спят…
Потянувшись, Синюшка села около брата, прижимаясь к его теплому боку. Завороженно смотря на ярко-желтые пятна солнечных лучей, бегло носящихся по лагерю и легким, перистым облакам, кошечка тихо мурлыкала.
— Изюм, пойдем разбудим Кляксу и Чижика? — наконец спросила кошечка, и не дожидаясь ответа, скрылась за травой. Через несколько секунд она вытолкала оттуда спящих братьев, отрывистым шепотом рассказав им о своем пробуждении…
***
Четверо котят наконец досмотрели свой первый рассвет, и довольно подошли к общей куче. Взяв двух, весьма костлявых, дроздов, котята разбились на пары — Чижик с Изюмом, а Синюшка с Кляксой.
Быстро перекусив тощей дичью, котята вновь потянулись, сыто урча. Сегодня Кляксу и Синюшку посвятят в оруженосцы, и они перестанут беспечно гоняться друг за другом, а начнут приносить пользу племени. Чижик и Изюм были чуть младше, да и сами не особо хотели быть оруженосцами. Как сказал Небеснолап, то сегодня Синюшка и Клякса должны были начать новую жизнь, жизнь по Воинскому Закону.
***
Вот Небеснолап выходит из своей пещеры, сонно потягивается и идет к общей куче. Выхватив из нее средненькую полевку, предводитель начал торопливо глотать мясо.
Только покончив с завтраком, кот встретился со своим глашатаем — Короткохвостым, и обсудил утренний патруль. Потом кот вспрыгнул на Поднебесную скалу, поднял хвост и громко промяукал:
— Коты и кошки, что могу самостоятельно охотиться соберутся на собрание!
В ответ на этот клич со всех сторон лагеря потянулись разномастные коты.
Когда у Скалы собралось все племя, Небеснолап воскликнул:
— Сегодня я посвящу в оруженосцы двух котят! Синюшка, Клякса, подойдите сюда!
Восторженно глядя на предводителя, котята подошли к большому, белому коту.
— Синюшка, Клякса, вы обещаете хранить верность своему племени и выполнять воинский закон? — громко вопросил Небеснолап. Услышав радостное «Да!», он продолжил, — тогда я дарую вам новые имена!
Настал самый важный момент, и котята гордо посмотрели на предводителя.
— Синюшка, отныне ты будешь зваться Синькой, а ты, Клякса, теперь будешь Пятнышко!
— Синька, Пятнышко! — закричали коты, перебивая друг друга.
— А теперь я дам вам наставников… — провозгласил Небеснолап, и коты утихли, — Молния! Ты станешь наставницей Синьки, и я надеюсь, что ты передашь всю свою преданность и отвагу ученице!
Серая кошка с молниеобразным шрамом поперек глаза подошла к Синьке, и они поприветствовали друг-друга. В ярко-желтых глазах наставницы горел яркий огонь радости.
— Жёлтолап, ты будешь наставником Пятнышка! Я очень надеюсь, что твоя смелость и прыткость передадутся твоему ученику!
Огромный бурый кот потерся носом о носик Пятнышка, в чьих глазах читалось уважение.
Наконец, коты спустились со Скалы, и на Пятнышко с Синюшкой напрыгнула поздравляющая толпа. В глазах котят читалась гордость, и они подошли к своим наставникам.
— Желтолап, нам нужно показать ученикам границы! — тихо шепнула Молния застывшему коту, — сейчас мы поведем вас в обход.
Серая кошка махнула хвостом, призывая котят идти за ней. Новые оруженосцы засеменили за наставниками.
***
— Вот здесь Барсучьи Норы, — инструктировал Желтолап, качая головой в такт своему тягучему повествованию. Осторожно обходя огромный полу-глиняный камень, стоявший посреди леса. Большие дыры, спрятанные за деревьями и высокой травой звались барсучьими норами.
— Чем пахнет? — спросил Желтолап.
— Животными… это… — принюхался Пятнышко.
— Барсуками! Барсуками! — мяукнула Синька, держа нос по ветру.
— Да. Здесь обитают барсуки — неповоротливые, но сильные звери. Один раз задней лапой ударят, и пойдете к Небесному племени! — объяснила Молния, махая хвостом.
Проходя через холодную траву, наставники и ученики приближались к Холодному Протоку — реке, что связывает четыре племени воедино и является главным составляющим территории племён. Глубокая, холодная и каменистая река, кое-где особо рыбная.
— Вот эта часть реки — Терновые Камни, единственный переход на территорию племени Западного Поля! — плавно сказал Желтолап, обновляя метки на границе, — дальше этой метки ходить нельзя…
Огромный бурый кот с темно-желтыми лапами вальяжно ходил по плоским камням, меж которых росли острые кусты. Присев, кот наклонил голову к тёмной, чистой речной воде. Обнюхав ледяную воду, он принялся лакать чистую воду.
Подняв голову, Желтолап довольно мурлыкнул и спросил:
— Чуете запахи?
— Да! — мигом ответила Синька, — тут… тут был барсук…
— А запах свежий? — спросила Молния.
— Недавний, но явно не слабый! — воскликнул Пятнышко, опередив сестру. Сестра грозно глянула на брата, и вновь принюхалась.
— Наш патруль был здесь, и запах тоже свежий! — воскликнула Синька, недоверчиво нюхая воздух.
— Верно, — спокойно ответила Молния, — а этот запах чувствуешь?
Серая кошка подтолкнула ученицу к камню, делая неопределённый взмах хвостом. Ученица принюхалась к тяжелому воздуху и мяукнула:
— Тут… запах других котов…
— Да. Так пахнут коты племени Западного Поля. Они не имеют права на Терновые Камни и не могут входить на нашу территорию. Пойдем, я покажу тебе запахи других племен, — сообщила воительница, ведя котенка в другую сторону.
— Молния, мы с Пятнышком пойдем проверим границу и обновим метки. Встретимся у Оврага! — крикнул Желтолап, провожая воительницу взглядом. Молния кивнула, и вновь позвала ученицу. Голубоглазая кошечка подбежала к наставнице, засеменив рядом.
***
Большая нежно-серая кошка прошла вдоль границы, прислушиваясь к звукам и запахам. Наконец она подтолкнула к границе Племен свою ученицу — темно серую кошку с черными полосами и голубыми глазами.
— Это — запах племени Восточных скал. Они чаще всего нарушают нашу границу, держи нос по ветру! — разъяснила Молния, после обследования всей территории.
За время исследования кошки успели поймать пару костлявых полёвок и закопать их, что б вернутся и забрать на обратном пути.
— Молния, а когда мы будем учиться охоте? — спросила Синька, принюхиваясь к колющему полу-птичьему полу-кошачьему запаху нового Племени.
— Как раз сейчас, — ответила Молния, — поспешим, нам нужно отнести дичь в племя и позаниматься.
В расстоянии трех лисьих хвостов что-то зашевелилось, но стоило Молнии зайти в кусты, как серая кошка разочарованно вышла оттуда.
— Ветер, наверное… — печально проговорила Синька, семеня за наставницей, — а сезон Опавших Листьев очень страшен?
Хоть наставница и промолчала, но по гладкой шерсти ученицы прошелся холодок страха. Полосатая кошечка подбежала к Молнии, стараясь идти с ней в лапу, но всё равно малышка отставала. Прошлый предводитель — Небеснобок — был очень слабым, мстительным, и оказался предателем. Тайно ослабив племя голодом, он начал изнурительные тренировки для малышей.
«Темные времена настали для нашего племени!» — частенько хрипел умирающий от старости Хромолап, коротая дни за прихорашиванием своей блекло-бурой шерсти и рассказами историй о барсуках и лисах для малышей.
Две кошки уже приблизились к Оврагу и мысленно ликовали — в эту ледяную пору им удалось поймать не только двух полёвок, но и упитанного голубя, прилетевшего явно не из леса. Хотя, ловила только Молния, а Синька училась.
Войдя в холодный лагерь, кошки положили еду в Общую Кучу, и пока Синька могла поговорить с братьями, Молния отправилась рассказать Небеснолапу о барсуке на границе.
— Изюм, Чижик! — мяукнула Синька, принеся в детскую мышь-полёвку, — это мы с Молнией сами поймали!
— Молодец! — ласково мурлыкнула Черногривка, лизнув дочь в ухо.
После разговора полосатая кошечка отправилась в палатку оруженосцев, поговорить с братом.
— Пятнышко! Пятнышко? — мяукнула кошечка, удивленно оглядывая старое, немного сырое и заросшее чем только можно помещение.
— Да, оруженосцев у нас давно не было. Приберитесь-ка тут, — спокойно ответил Рыжехвост, подгоняя сына впереди.
— Хорошо, Рыжехвост! — дружно ответили котята, и разделились. Пятнышко остался в палатке, выкорчевывать сорняки и затыкать ненужной травой дыры в пещере, а Синька, вместе с наставницей, отправились за новым мхом — какие-то подстилки там уже были, но они оказались насквозь промокшие. Проходя за Детскую, Синька начала усердно выкапывать сухие клочки мха.
Набрав столько, сколько она могла унести, кошка побежала в старую пещеру, и найдя неплохое местечко соорудила подстилку:
— Я сейчас принесу себе и еще кому-нибудь, если тут кто-то есть! — мяукнула ученица, пробегая мимо брата.
Выкорчевав еще мха, кошечка довольно засеменила к брату, попутно думая о сегодняшнем дне. Полосатая Синька уложила мох в форму подстилки, боднула брата в бок и мяукнула:
— Нас хотели видеть наставники!
Котята встрепенулись, быстро перебирая лапками, и вертя головой в поиске Желтолапа и Молнии. Наконец, вдали они увидели знакомые силуэты:
— Желтолап, Молния! Вы хотели нас видеть! — крикнула Синька, глядя в морды наставников.
— Да, мы хотели обучить Вас битве, — ответила Молния, ведя котят за собой, — мы идем к оврагу…
***
На огромного бурого кота с ярко-оранжевыми глазами понёсся маленький, черный кот в рыжую крапинку. Котенок издал воинственный клич, впрыгнул на спину здоровенного кота и оказался сброшен. Не теряя решимости, ученик бросился в желтые лапы кота, заставляя того подпрыгнуть. Выгнувшись, котенок ударил противника в живот и ловко вскочил на спину кота. Поймав зубами мелькающий бурый загривок, котенок ударил задними лапами по спине наставника.
Наставник на секунду растерялся и малыш, спрыгнув, толкнул его в бок задними лапами, а затем кинулся слабо бить наставника лапами, пока тот не подал знака о прекращении битвы. Желтолап неудовлетворённо кивнул — он поддавался во время битвы, так-как котенок уж больно жалостливо выглядел.
— Ну как тебе, Желтолап? — воскликнул Пятнышко, устало глядя на наставника.
— Неплохо, братец, неплохо! Но я думаю, что стоит посторониться! — рассмеялась Синька, погладив брата хвостом.
— Давай, а я посмотрю! — нагло мяукнул Пятнышко, впрыгивая на край оврага.
***
Темно-серая кошка в размашистую черную полоску молниеносно прыгает на соперницу — огромную, светло-серую кошку с молниевидным шрамом на глазу. Большая кошка отмахивается от нее, но не ожидает ответного действия — сильного пинка в бок и переката прямо в лапы. Ошарашенная наставница пинает ученицу в ответ, но промахивается, и ей тут же попадает по животу.
Зло усмехнувшись, Синька представила себе врага из другого племени. С непонятным рыком она отбежала в сторону.
— Нападай! — приказала Молния, готовясь к атаке.
Кошечка полетела на воительницу, но светлая кошка отошла в сторону. Синька испуганно взвизгнула, оттолкнулась лапами от края оврага и полетела куда-то вперед. Влетев в густую траву, кошечка затаилась. Когда Молния встала в боевую позицию, Синька вылетела из кустов, впрыгнула на голову наставницы и прижала к песку.
Молния недовольно мяукнула, поднимаясь с песка — и тут же была повалена ударом в бок. Открытый живот воительницы был поражен задними лапами, но Молния ответила ударом в голову.
Кружась от звездочек перед глазами, Синька слепо побежала на наставницу. Молния увернулась, пнув кошечку в бок. Синька кинулась назад, прыгнув на спину Молнии и вцепилась в загривок наставницы, бешено колотя лапами по голове кошки.
Синька ударила Молнию в бок, и кошка свалилась в кусты.
— Сильно ты меня приложила, Молния-а-я-й… — протянула ученица, жмурясь от головокружения.
— Сходи к целителю, он посмотрит, — ответила Молния, вылизывая лапу.
— Пойдем обратно? Темнеет уже! — мяукнул Пятнышко, обеспокоенно глядя на небо.
— Хорошо, нам уже пора… — ответила Молния, выпрыгивая из оврага. Синька последовала за ней…
***
Войдя в свою пещеру, оруженосцы подвинули свои подстилки друг к другу. Прижимаясь друг к другу боками, котята уснули…
***
— Где я?! — воскликнула Синька, оказавшись в пустоте.
Внезапно, пустота превратилась в словно знакомую местность — огромная Зловонная Дорога, и Чижик, проходящий Дорогу вместе с неизвестной кошкой. Внезапно, неизвестная кошка толкнула Чижика в бок и отпрыгнула в сторону.
Огромное, зловонное и громко рычащее существо налетело на Чижика, сверкая желтыми глазищами.
— Чижик! — крикнула Синька, слепо несясь к брату, — Чижи-и-и-и-ик!